Не вернуться никогда - Страница 35

— Ты нашёл себе невесту?!

— Эй, а славянин времени даром не теряет!

— Хватит скалиться! — обиделся Вадим. — Ну вот что мне делать? — с отчаяньем спросил он, не высвобождая руку из ладоней девчонки. — А если Виннэ вдобавок к тому, что мне с ним нужно расплачиваться — чёрт его знает, чем! — ещё и скажет, что я у него работницу сманил?!

— Она свободная, — напомнил Дэрик, разуваясь.

— Я дам за неё выкуп, — вдруг сказал Ротбирт смущённо. — У меня ещё осталось кое-какое золото и серебро. Думаю, что пати Виннэ согласится…

— А у нас наконец-то появится хозяйка! — весело дополнил кто-то.

Эрна вздрогнула в ответ на смех. Вадим показал свободной рукой на нос повозки:

— Спать будешь там, — сказал он сердито. И, увидев, что девчонка вздрогнула, добавил мягче: — И не бойся, никто не обидит тебя здесь.

— Тебя теперь вообще больше никто не обидит, — пообещал Ротбирт.

* * *

Полусотенный отряд ратэстов во главе с самим Йохаллой рысью шёл над морским берегом. Море было по правую руку от них. По левую руку тянулась луговина, над которой тут и там поднимались дымки. Это дымили айалы — селения хангаров.

Одно такое ратэсты проскакали совсем недавно. Это было первое селение хангаров, которое Вадим увидел вблизи. Больше всего его удивили дома — точь-в-точь войлочные юрты его родного мира. Чумазые голые дети со вздутыми животами и кривыми ножками при виде чужих воинов прыскали из-под копыт вместе с собаками — тощими, костлявыми. Пахло грязью и какой-то пищей.

Одежда хангаров — странная для анласов — Вадиму тоже была знакома. Мужчины носили длиннополые красно-чёрные халаты, ушастые меховые шапки и сапоги с загнутыми носками. Женщины — платья таких же расцветок с широким длинным рукавом, рогатые головные уборы и множество медных украшений. И те и другие выглядели напуганными не меньше детей, только что не прятались тоже. Оружия ни у кого не было видно. Последнее казалось анласам нелепым и смешным. Они без оружия не представляли себе жизни. Два дня назад отряд хангарских воинов налетел на табун коней под охраной подростков. Трое, стреляя из луков, сдержали грабителей, а четвёртый поскакал туда, где два десятка мужичков косили траву. Помощь бегом добралась до места стычки, неся топоры и саксы и, хотя хангаров было втрое больше, конных — они вынуждены были спасаться бегством, оставив половину отряда убитыми. Анласы потеряли четверых…

…Никто из них не понимал, почему айалы жмутся друг к другу, почему такие маленькие поля — или лень распахать пустоши, вырубить часть лесов? Но ясно было другое — зинд пришёл в хорошее место. Кое-кто уже говорил, что незачем идти дальше, пора и осесть. Йохалла опасался, что люди соберут хангмот, и заставят его подчиниться — кэйвинг мечтал пройти хотя бы до одного большого города. Большинство ратэстов были с ним согласны, пати — тоже. Ротбирт — отродясь земли не пахавший — и Вадим — искренне считавший, что Олег где-то на юге — тоже поддерживали вождя, хотя их-то никто не спрашивал, в общем-то…

Отряд вылетел на обрыв. Йохалла сплюнул зло:

— Зззззадница Астовидату!

Его раздражение легко было можно понять. До горизонта тянулись всё те же леса, поля и айалы. Признаков города нигде не наблюдалось. Но Блаки, приподнявшись в стременах, указал вперёд пикой и весело крикнул:

— Кэйвинг, а вон идёт к нам добрая драка, или я ослеп!

Анласы оживились. По морскому берегу, у самого прибоя, шагом ехал большой отряд латников — не меньше трёх сотен. Над головой колонны мотался стяг — три конских хвоста на шесте с перекладиной, странно похоже на анласские баннорты. Хангары, судя по всему, не замечали анласский отряд, стоявший на откосе.

— Ротбирт, — не поворачивая головы, позвал Йохалла.

— Да, кэйвинг, — мальчишка тронул бока Винтахэва короткими тупьями шпор.

— Покажи им, что мы здесь.

Ротбирт улыбнулся. Йохалла с недавних пор выделял его среди своих лучников. И даже опытные ратэсты всё чаще называли его не Ротбирт сын Норма, а просто Ротбирт Стрелок — с оттенком уважения.

Да хангаров было не меньше шести сотен шагов, предел даже для анласского лучника… а для прицельного выстрела — слишком далеко. Мальчишка спокойно подошёл к самому краю обрыва и красивым, точным движением поднял лук в небо, одновременного натягивая тетиву. По крутой дуге стрела ушла в небо, застыла на миг в высшей точке полёта и, набирая скорость, вновь обретая убойную силу, пошла вниз!

— А! — выкрикнул Ротбирт на долю мгновения раньше, чем до анласов донёсся крик смертельно раненого человека. Глазом опытного лучника мальчишка понял, что попал — ещё до того, как увидел это. В голове колонны один из воинов покатился с седла — стрела, ударив его сверху в основание шеи, пробила латный воротник.

— Вайууу! — взревел Йохалла, склоняя пику и бросив коня прямо вниз по крутому склону. Строясь в клин, отряд устремился за ним. Ротбирт, поймав брошенный повод, взлетел в седло…

…При виде мчащегося на них живого тарана хангары заметались. Часть, растянувшись полумесяцем, с протяжным воем: «Ыррра, хуг, хуг!!!» — помчалась навстречу анласам. Остальные начали спешиваться.

Вадим почувствовал, как стрелы одна за другой бьют в щит. Одна скользнула по правому колену. Скакавший впереди ратэст поднялся в стременах и лёг на круп коня, который шарахнулся из строя — стрела попала ему в верх Y-образного разреза маски. Упал кто-то ещё на другой стороне клина, тоже сражённый стрелой в смотровую щель.